Мы просто не знаем,
куда деваться от счастья.
Горожанин (Е. Шварц «Дракон»)
229-й театральный сезон Казанского академического русского Большого драматического театра им. В. И. Качалова открылся премьерой спектакля «Дракон» по одноименной пьесе Евгения Шварца, который поставлен Александром Славутским в формате мюзикла и где зрители вместе с актерами погружаются в размышления о человеческой природе и власти, свободе и конформизме, покорности судьбе и желании бороться за нее. И каждый уходит из театра со своими мыслями… Но обо всем по порядку.
Пьеса-сказка «Дракон» написана драматургом Евгением Шварцем в 1942–1944 годах. Основа пьесы – сказочный сюжет о драконе, которого нельзя победить, поскольку победитель сам становится новым драконом, и только юноша с чистыми помыслами убивает чудовище. Однако Шварц переосмыслил сюжет по-своему. Одним из главных героев его произведения становится народ, который вовсе не жаждет освободиться от власти дракона: людям не нужна свобода, они привыкли петь с чужого голоса, искренне верить в то, во что нужно верить, и жить так, как им велено. Это вполне удобно и комфортно. Есть дракон, который все решит, не нужно волноваться по поводу своей жизни, нести ответственность за происходящее вокруг. Один из героев пьесы – Кот – так и выразил философию обывателя: «Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать». Поэтому светлые и благие намерения странствующего рыцаря Ланцелота освободить людей не находят у этих самых людей никакого положительного отклика. В оригинале у Шварца – сказочный хэппи-энд: Ланцелот женится на главной героине Эльзе и остается править городом (во всяком случае, Дракона он убил, а Бургомистра с сыном арестовал и посадил в тюрьму).
При жизни Шварца, еще во время войны, была предпринята первая попытка постановки – в Ленинградском театре комедии, но после премьеры спектакль сняли. Произведение попало под запрет. В период хрущевской оттепели, в 1962 году, пьеса была поставлена сразу в нескольких театрах, в том числе Марком Захаровым в Студенческом театре МГУ. Но партийное начальство вновь нашло либеральные идеи «Дракона» вредными для широких масс. Наконец, в 1988 году, в эпоху перестройки, увидел свет фильм Марка Захарова «Убить дракона» (в ролях: Дракон – Олег Янковский, Ланцелот – Александр Абдулов, Бургомистр – Евгений Леонов).
В том же 1988 году спектакль был впервые поставлен в Казани в Театре юного зрителя режиссером Борисом Цейтлиным. И вот прошло 30 лет. И мы увидели еще одного «Дракона».
Фантастическая история с музыкой в двух действиях, а именно так определил жанровое своеобразие постановщик спектакля Александр Славутский, представляет собой собственную сценическую версию. Это фантастическая социальная антиутопия с элементами сатиры в концептуальных геометрических декорациях Александра Патракова и дизайнерских костюмах Екатерины Борисовой. Из спектакля постарались убрать все сказочное, даже сказочный персонаж дракон вполне человечный в том смысле, что не лишен эмоций: страх, гнев, тщеславие – все это ему не чуждо. Более того, Дракон Славутского в исполнении Марата Голубева стильный, яркий, выразительный. Этакий стареющий, гламурный джентльмен в красном мундире, белоснежные волосы собраны в хвост, большие очки – словно сам Карл Лагерфельд сошел со страниц модных журналов.
В спектакле много танцуют и поют. И в данном случае это тоже служит созданию художественного образа, поскольку одним из главных героев как в пьесе Шварца, так и в постановке Славутского становится народ. Коллективные танцы и живое хоровое исполнение песен – все способствует созданию образа народа, втиснутого в жесткие рамки тоталитарного общества. В композиции применен кольцевой принцип – в начале и в конце спектакля жители исполняют гимн города: пламенные речи Ланцелота о свободе, гибель Дракона и смена власти ничего не изменили в сознании людей – все осталось по-старому. Только героиня Славяны Кощеевой Эльза пережила эволюцию, поверила Ланцелоту и уходит вместе с ним.
Самым объемным и интересным получился образ Бургомистра в исполнении Ильи Славутского. Совсем не сказочный, а, наоборот, абсолютно реальный персонаж, словно только что вышедший из кабинета какой-нибудь администрации города N. Разумеется, образ собирательный, сатирически заостренный, но узнаваемый и даже жуткий в своей правдоподобности.
На фоне реальности и современности всех персонажей спектакля Ланцелот выглядит плоским и трафаретным. Это не вина артиста Павла Лазарева, а скорее беда. У Шварца данный персонаж тоже идеализирован, словно и не человек вовсе, а бестелесная идея, фантом. Поэтому зрителю так трудно ему поверить, несмотря на все его высокие и прекрасные слова о свободе. И, собственно, почему жители города и мы, зрители, должны ему верить? Что мы знаем о нем? Пришел из каких-то «далеких стран», произносит пламенные речи, что-то обещает, но что стоит за этими словами?
Марк Захаров в фильме «Убить дракона» наполнил образ Ланцелота трагическим смыслом. Это было в духе времени. Фильм снят в так называемые перестроечные годы, тогда происходило переосмысление советской эпохи, включая революционные события 1917 года и Гражданской войны, когда во имя добра и социальной справедливости совершались чудовищные преступления. Свои размышления режиссер отразил в фильме: горожане, освободившись от дракона, устраивают погромы, пожары, совершают убийства со словами «равенство», «братство», «свобода». Смерть одного дракона разбудила множество других, в каждом жителе города. «Это зачем?» – спрашивает Шарлемань у одного из поджигателей. «Борюсь», – отвечает тот. «С кем?» – удивляется Шарлемань, ведь дракона больше нет. И получает ответ: «Со всеми. За счастье и свободу». Концовка фильма у Захарова тоже изменена: Ланцелот оказывается этаким «лишним человеком» в духе лучших традиций русской литературы XIX века, глубоко опечаленным всем пережитым и увиденным.
В таком же ключе образ Ланцелота решен и у Славутского. Но сегодня такая его трактовка уже не интересна. Что, если в этой пьесе вообще нет положительных героев? Жизнь часто оказывается изобретательнее и фантастичнее любой пьесы. Ведь именно во второй половине 80-х, когда Марк Захаров работал над фильмом «Убить дракона», из всех телевизоров страны звучали слова «гласность», «демократия», «перестройка», «новое политическое мышление». И в самой изощренной режиссерской фантазии не могло привидеться то, что произойдет в стране уже через несколько лет. Люди захотели перемен, поверили красивым словам, не разобравшись, что стоит за ними. И чем это обернулось? Крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века, хаосом, борьбой за выживание для целого поколения, потерей национальной гордости и достоинства. И здесь уже нельзя оправдаться, сказав, что «мы ошибались вместе с партией». Дракон был мертв, и переложить на него ответственность невозможно. Но появилось много новых драконов, еще страшнее прежнего. Может быть, уже настало время осмыслить этот опыт?
Почему бы не приблизить Ланцелота к реальности, как сделано с другими героями пьесы у Славутского? Почему это не может быть, например, молодой человек с Болотной или с митинга Навального? Ведь они выступают за прогрессивные идеи: за социальную справедливость, против коррупции и т.п. Это мы, взрослые, пережившие 90-е, не поверим в красивые слова, а наши дети могут поверить, они наивны, ведь их еще не обманывали. Пусть такие молодые люди придут в театр и узнают себя. И в этом случае можно сохранить авторскую концовку пьесы: Ланцелот побеждает Дракона, арестовывает Бургомистра и фактически приходит к власти (этакий революционер с чистыми помыслами, мечтающий посвятить этому городу «души прекрасные порывы»). Ланцелот фанатично предан идее освободить людей и сделать их счастливыми, а любой фанатизм опасен для человеческой души. Он так же фанатично из самых лучших побуждений погонит «железной рукой человечество к счастью», ведь он уверен в своей правоте. И новый Дракон станет еще страшнее прежнего. Вот о чем, на мой взгляд, может еще рассказать сегодня эта пьеса.
В заключение считаю необходимым отметить, что «Дракон» Евгения Шварца – очень сложное для постановки произведение. Даже экранизация Марка Захарова выглядит бледно на фоне остальной его фильмографии, несмотря на обилие звезд первой величины. Поэтому надо обладать художественной смелостью, чтобы взяться за такую пьесу. За это спасибо театру и актерскому составу. Да, что-то спорно, неоднозначно, но искусство и не должно быть однозначным, оно должно быть искренним.
Не согласна с теми, кто считает само произведение недостаточно гибким, чтобы поставить умный спектакль. Как раз для смыслового полифонизма здесь неплохие возможности. И среди разных смыслов можно увидеть, например, и такой, озвученный Александром Славутским после генеральной репетиции: дескать, в каждом есть и Дракон, и Ланцелот, и Бургомистр. Действительно, в жизни человек исполняет столько социальных ролей, что волей-неволей вынужден надевать разные маски. Но тогда какой же человек настоящий? Помнит ли он сам об этом? Словом, зрителю есть над чем поразмышлять…
Марина ГОРШКОВА
