Известный актер и режиссер Казанского академического русского Большого драматического театра им. В. Качалова, народный артист Татарстана Илья Славутский рассказал об особенностях нынешнего сезона, поделился своим взглядом на современный театр, зрителя и открыл секрет, почему никогда не испытывает творческой усталости.
– Илья, как Вам нынешняя осень? Вдохновляет ли Вас как творческого человека?
– Не могу сказать, люблю ли я осень как-то особенно. Наверное, так же, как и зиму, лето. Все, что есть в природе, – источник вдохновения, если ты занят любимым делом. Поэтому всю естественную красоту я воспринимаю через призму своей деятельности, и самое впечатляющее аккумулируется в какие-то ощущения, ассоциации, своего рода актерскую, режиссерскую копилку, а в дальнейшем находит воплощение в работе.
– Осень ассоциируется с новым театральным сезоном. Что ждет зрителя? Чем этот сезон особенен для Вас лично?
– На самом деле в театре все всегда ново и старо одновременно. Мы ставим спектакли – в этом нет ничего сверхъестественного, такова наша жизнь. Другое дело, что каждый раз это новая история, которая должна удивить зрителя, заставить плакать или смеяться. В наступившем сезоне – две большие премьеры. Первая – «Дракон» по сказке Евгения Шварца, замечательного советского классика и драматурга. Несмотря на сказочную форму, пьеса поднимает серьезные социальные проблемы: власти, диктатуры, несвободы, лицемерия, выбора человека, его предназначения. Обладающий властью человек ставит свое спокойствие выше всеобщей справедливости. А тот, кто несет людям добро, остается не у дел: Ланцелот приходит всех спасти, а никому его жертва не нужна. Очень многослойное произведение. Здесь трагическое сочетается с эксцентрическим, страшно и смешно одновременно. В спектакле есть и спецэффекты, необходимые для воплощения сюжета, например видеопроекции, но самое главное, конечно, – актерские работы. Зритель, несмотря на все постановочные ухищрения, в первую очередь запоминает, как артистом создан тот или иной образ. В спектакле три центральных героя: Ланцелот как воплощение добра, Дракон как абсолютное зло, и самая страшная фигура – Бургомистр, средоточие цинизма, возведенного в абсолют. Расчет, власть над людьми, выгоду он сделал своей сверхидеей. Для меня как исполнителя роль Бургомистра очень непростая, потому что абсолютно мне противоположная как человеку доброму и открытому.
Вторая премьера – спектакль «Бал воров», где я уже выступаю в роли режиссера. Восхитительно красивая, изящная пьеса классика Жана Ануя, он написал ее в 20 лет. По форме – восхитительный водевиль, но при кажущейся простоте и забавности, комедийности в нем поднимаются вечные вопросы об одиночестве, о том, что такое любовь, страх смерти. Я хочу, чтобы зритель во время спектакля ощутил счастье присутствия в театре, получил радость от театральности, игры, переодеваний, от интриги – среди действующих лиц воры, полицейские, миллионеры. Курорт Виши, Франция. Сейчас мы плотно работаем над этой пьесой: надеюсь, к весне подарим ее зрителю. Также зрителя ждет еще несколько «синтетических» проектов, о которых пока умолчу.
– Театральная публика сегодня довольно капризна, у нее есть возможность без особого труда и затрат видеть ведущих актеров страны. Считаете ли Вы Качаловский театр «провинциальным» – не с точки зрения территориального расположения, а с позиции идей, репертуара, игры актеров? Вы сами ставите спектакли. Интересно узнать, как выбираете произведения для постановки на сцене?
– Любая постановка для режиссера – своего рода послание зрителю. Выбор названия зависит от того, чем он хочет поделиться. Мне близок Гоголь, Булгаков… Для нашего театра принципиально важно обращение к хорошей литературе, мы не ставим бульварную драматургию. Что касается «провинциальности», достаточно просто один раз прийти и увидеть своими глазами уровень театра. Это касается не только режиссуры и игры актеров, но и декораций, реквизита, костюмов. В театре имени Качалова, уверяю Вас, все на высшем уровне. К примеру, в «Драконе» обувь Бургомистра: такие сапоги далеко не все московские театры могут себе позволить… Вообще, одна только тема подготовки костюмов чего стоит! В новых спектаклях их разрабатывали известные модельеры Катя Борисова и Рустам Исхаков. Люблю басню Эзопа: свинья, подтрунивая над львицей и хвастаясь выводком, спросила: «Скольких детенышей рожаешь ты?» «Одного, но Льва!» – ответила львица. Мы в театре придерживаемся такого принципа. Поэтому наши спектакли идут так долго. И чтобы на них попасть, люди специально приезжают из других городов. А вы говорите: «провинциальность»!
– Илья, чем в настоящее время театр может привлечь молодежь?
– У нас нет такой задачи, есть цель – делать хорошие спектакли. Если все получилось, то в зале сидят люди от 3 до 93 лет. Мы делаем то, что считаем искренним и настоящим. Поэтому мы ставим Жана Ануя, Гоголя… Недавно выпустили «Казанский трамвай», такое синтетическое произведение по стихам казанских авторов, сотканное из поэзии и музыки. Наш композитор Ляйсан Абдуллина написала для него замечательные песни. Люди в восторге, молодое поколение – тоже, маститый московский театральный критик после просмотра был в восхищении. Мы стараемся воспитывать своего зрителя, с самого детства начинать с ним диалог. Малыши идут на детские спектакли – их у нас в репертуаре пять. И все это хиты: «Том Сойер», на который не достать билеты, «Красная шапочка», сыгранная уже 200 раз. На них выросло несколько поколений. Они продолжают ходить в театр уже на взрослые спектакли. Каждый день в «Инстаграме» мне пишут с сожалением о том, что на нашу «Мышеловку» по Агате Кристи невозможно достать билет, все раскупается очень быстро.
– Илья, Вы на сцене с раннего детства. Приходилось ли испытывать творческую усталость, желание уйти в другую профессию?
– Недавно ехали в поезде с коллегой, и он мучил меня вопросом: «Илья, ты не пьешь, не играешь в карты, как ты расслабляешься в таком рабочем ритме?» Да я просто не напрягаюсь, потому что делаю то, что люблю: у меня есть режиссура, актерская профессия, мое хобби – фотография. Мне нет нужды, скажем, с парашютом прыгать, чтобы отвлечься: я сполна получаю целую палитру эмоций в процессе работы. Физическая усталость, бывает, присутствует. У меня сейчас маленький сын, я встаю в пять утра, но уже и к этому привык.
– Поменялось что-то в вашем творческом и личностном мировосприятии с рождением сына?
– Конечно! Одно дело вставать и идти к 10 утра на репетицию, другое дело – пробуждаться ранним утром и творить на благо будущего поколения. Но это опять же не труд, а счастье – знать, что у тебя есть маленький сын и он с утра танцует и поет.
– Вы давно увлекаетесь фотографией. Что находится в вашем фокусе?
– Занимаюсь жанровой игровой фотографией, но она больше тяготеет к портрету. Что бы я ни делал, все сводится к человеку, потому что работаю с людьми. А театр – психология человека, интересно исследовать это направление. Занимаюсь постановочной игровой фотографией – когда сюжет не документальный, когда мастер сам выстраивает его, как режиссер в спектакле.
– На все ли в итоге хватает времени? Получается совмещать?
– Сейчас стало сложнее. Видимо, в силу того, что становится все больше ролей, дел, обязанностей. Я переживаю, что многое не успеваю, есть много, что хотелось бы сделать.
Оксана БИРЮКОВА