Проголосуем за новую конституцию?

Назначено всенародное голосование по поправкам в Конституцию РФ, предложенным Президентом России Владимиром Путиным и вызвавшим в обществе широкую дискуссию. О том, почему россияне должны сказать да новому Основному закону, рассказал Андрей ТУЗИКОВ, профессор, завкафедрой КНИТУ – КХТИ, доктор социологических наук.

– Андрей Римович, поправки в Конституцию РФ, за которые, судя по результатам соцопросов, проголосуют более половины избирателей, позволят Владимиру Путину баллотироваться на новый срок в 2024 году. На Ваш взгляд, зачем это нужно действующему президенту? Может быть, дело в том, что пока он не видит достойного преемника?

– Сейчас стало хорошим тоном делить общество на «запутинцев» и «антипутинцев». Первые всегда поддерживают действующего президента, а вторые в любом его действии видят подвох. Но я попробую встать в позицию, скажем так, институционалиста, ведь власть, кроме всего прочего, еще и важнейший социальный институт. Если взять историю России за последние 400 лет, то самым страшным испытанием для государственности, для жизни миллионов людей была смута, когда возникла ситуация неопределенности с верховной властью, драки за власть различных группировок и сил, готовых разорвать страну на уделы. Это было и в 1612 году, и в феврале 1917-го, и осенью 1991-го. Россия – страна большая, и у нее много зарубежных конкурентов, или «партнеров», как их называет Владимир Путин, которым хотелось бы, чтобы она сорвалась в очередную смуту. Дело не в том, что не нужна конкуренция в борьбе за власть, дело в том, что разрушительной для страны является именно драка за власть, драка без правил, в которой дерущиеся не обладают реальным доверием большинства народа, а являются или случайными в политике людьми, или даже прямыми ставленниками других государств (вспомним Лжедмитрия, Семибоярщину и т.п.). В политологии есть такое понятие «легитимность». Это ситуация, когда власть признается большинством людей как законная и они выражают готовность ей подчиняться. Легитимным у нас всегда был, прежде всего, институт государя. Не важно, как он назывался или сейчас называется, царь, генеральный секретарь или президент, в глазах массового сознания суть этой должности – государь (главный в государстве), и она имеет критическое значение. Я позволю себе процитировать Александра Зиновьева, выдающегося логика и социолога. После того как его выслали из Советского Союза, он считал, что допустил большую ошибку, заявив в одном из интервью, что самая уязвимая позиция Советского Союза – это должность генерального секретаря ЦК КПСС. Потому что те, кому надо было это услышать, услышали и в 1984 году начали обхаживать Михаила Горбачева, делая его своим ставленником. Он и стал, по выражению берлинцев, «лучшим немцем», сдавая все геополитические активы, завоеванные кровью наших дедов и прадедов. Чем это кончилось, известно… А ведь исторически хранить землю и народ – главная обязанность государя.

И мы действительно увидели, что как только фигура первого лица стала слабой и непатриотичной, посыпалось казавшееся незыблемым здание советской государственности. Слабым с точки зрения легитимности был и Борис Ельцин. Только ленивый не обсуждал его пороки и «странности» поведения. И получилось так, что фигура второго Президента России Владимира Путина очень выигрышно смотрелась на этом фоне. Решительный, спортивный, патриотически настроенный, готовый отстаивать национальные интересы страны на международной арене. Именно на время его пребывания у власти пришелся период укрепления государства, преодоления инерции распада, стабилизации, да не без проблемной, но стабилизации с ее массовой ипотекой, гипермаркетами, иномарками… А дальше возникла ситуация, когда случился серьезный конфликт с нашими зарубежными «партнерами», которые теперь в открытую говорят, что, когда власть сменится или произойдет ситуация, когда за нее можно будет побороться, они поставят на иную фигуру, которая их устроит.

Между прочим, у Молотова была такая очень интересная практика. Когда он был министром иностранных дел СССР, каждое утро начинал с того, что просил зарубежные газеты. Если там Советский Союз ругали, то он своему аппарату говорил: вы молодцы, хорошо работаете. Если же СССР начинали за что-то хвалить, то он тут же напрягался и спрашивал, что мы не так сделали. Грубо говоря, конкурент просто так хвалить не будет. Вот и сейчас у меня складывается такое впечатление: если уж в разных странах так сильно недолюбливают нашего президента, значит, он что-то делает правильно. Наоборот, Горбачева все целовали, а Ельцина обнимали, но жить хуже становилось нам.

И у меня есть вопросы, которые я задал бы президенту страны, ответы на которые на сегодня меня не удовлетворяют. Но ситуация недопущения смуты, наверное, очень знаковая, и процесс трансфера власти все-таки должен быть институционализирован. Пока у нас такого механизма нет. Ведь уходящий президент станет де-факто «хромой уткой», и элиты и чиновники начтут заранее выбирать нового «хозяина» или «хозяев». Просто за четыре года до истечения срока действующего президента, объявляя выборные гонки, тем самым мы можем породить новую смуту. Шоу, которое, как правило, сопровождает американские или европейские выборы, это для телезрителей. А вопрос о передаче власти, о том, кому можно выставить свою кандидатуру, а кого нужно блокировать на каких-то дальних подступах, должен решаться в каких-то других структурах. Разработать такой механизм, создать институт трансфера власти – наверное, это сверхзадача действующего президента на тот срок, который он еще будет находиться во главе страны. Чтобы смена государя в России не получалась в формате Смутного времени. И если у него это получится, то он может войти в историю России как выдающийся государственный деятель.

– В этой связи невольно напрашивается вопрос: возможно, имело смысл вернуть должность вице-президента РФ и тогда преемник будет уже обозначен заранее?

– Может быть. Но проблема в том, что мы имели крайне негативный опыт, когда вице-президент довольно скоро начинает «бодаться» с президентом. У нас были такие ситуации и на уровне субъектов федерации. В Татарстане, слава богу, это обошлось малой кровью. А во многих регионах глава губернского города и губернатор, как правило, были из разных политических сил и дрались насмерть за власть. И радости от этого субъект РФ имел очень мало. А с вице-президентами нам повезло еще меньше. Карьеры Геннадия Янаева, бывшего вице-президентом СССР при Горбачеве, и Александра Руцкого, занимавшего должность вице-президента РФ при Ельцине, закончились арестами. Что-то, значит, здесь не до конца доработано, и это надо доводить до ума. Возможно, нужна процедура какого-то кастинга, как, например, праймериз. Но, повторюсь, трансфер власти должен быть спокойный и упорядоченный. А как только высунется любой претендент, он обречет себя на огонь со всех стволов. Как говорится, все конкурирующие фирмы начнут на него потоками лить всякую чернуху, чтобы дискредитировать. Наверное, поэтому в предложенном пакете и нет должности вице-президента.

– Зачем, на Ваш взгляд, нужна поправка о том, что «государственным языком РФ на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа», которая так напрягает элиты национальных республик?

– Это положение у нас часто цитируют до запятой, а ведь после нее в итоговом тексте поправки написано: «народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов РФ». В такой формулировке вроде бы не происходит противопоставления одного народа другим, а с тем, что русский язык исторически связан с русским народом, наверное, ни один филолог не станет спорить. Я считаю, что в России все исторически населяющие ее народы – коренные, мы все свои. А противопоставление одного российского народа другому – это мечта всех наших недругов.

– Как понимать пассаж про федеральные территории, которые могут быть созданы на территории РФ, если она уже вся поделена между субъектами РФ? 

– Я могу только предполагать, что здесь имеется в виду. Например, в США существуют территории, населенные индейцами, которые не входят в состав какого-либо штата и напрямую подчиняются Вашингтону. Возможно, и в данном случае под федеральными территориями понимаются места компактного проживания малочисленных народов, либо, как вариант, это могут быть небольшие территории, имеющие особое оборонное значение, или, скажем, наукограды.

– Почему из предложенных поправок исчез запрет на владение недвижимостью за рубежом для высших чиновников, депутатов Госдумы РФ, судей и прокуроров, который Путин анонсировал в своем Послании? 

– Сам удивляюсь. Самое простое объяснение, которое напрашивается, это то, что люди, занимающие такие должности, хотят на всякий случай иметь запасной аэродром. Но, наверное, есть и какие-то другие основания, почему в итоге этого пункта среди поправок не оказалось.

– Нужны ли в Основном законе гарантия зарплаты не ниже прожиточного минимума и другие социальные обещания? 

– Учитывая, что даже Конституция РФ 1993 года провозглашает Россию социальным государством, наверное, такие гарантии должны быть закреплены в Основном законе. Главный вопрос здесь, по-моему, как считать этот прожиточный минимум. Существует как минимум два варианта. Один рассчитывается по минимальной потребительской корзине, а второй базируется на так называемом социальном прожиточном минимуме. То есть человек – это не только тот, кто что-то ест и пьет, тут надо признать, что он имеет и другие социальные потребности. А нужная для этого сумма может заметно отличаться от того прожиточного минимума, который установлен приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации. Как это сделать? Наверное, непросто. Но в качестве задачи, думаю, поставить можно. Конечно, хотелось бы, чтобы мы все были гарантированно хорошо материально обеспечены, если это можно приблизить поправкой в Конституцию, то я только за. А что, есть те, кто против?

– Андрей Римович, спасибо за беседу.

Вадим СЕРГЕЕВ

На главную
Яндекс.Метрика