ГАТЧИНА — и бродит тень Павла I

В этом эссе я не буду рассказывать о красотах загадочного замка, выстроенного Екатериной II для своего фаворита – графа Григория Орлова, а после его смерти подаренного сыну Павлу Петровичу (впоследствии император Павел I), о шикарных залах и сакральных предметах, представленных в них. Умолчу о прекрасном парке с каналами и ажурными мостиками, который, по заверениям местных жителей, занимает площадь, равную территорию государства Ватикан. Всего два фрагмента занимают мое внимание, о них и речь.

Не похожий ни на один дворец Санкт-Петербурга и его окрестностей замок в Гатчине крепко хранит тайны своих хозяев, но фантазия способна преодолевать барьеры времени и помочь почувствовать особенную атмосферу этого необычного места. Здесь хочется сочинять страшные истории и верить в них – настолько сильна энергетика «самого слабого» императора российской истории. Фигура Павла Петровича, его трагическая судьба остаются загадкой и по сей день неоднозначно трактуются учеными. Но я не буду заниматься пересказом того, что легко можно прочитать в интернете – ищите и обрящете. Приглашаю в путешествие по подземному гатчинскому миру.

Тонкая душевная организация Павла, а также мрачные подозрения о несвое­временной смерти его отца – Петра III (по утверждению современников, он был убит во время переворота, организованного матерью Павла), напряженные отношения с царствующей родительницей, склонность к мистицизму сделали его невероятно подозрительным, всегда готовым к обороне. Он не доверял практически никому, боялся повторения судьбы отца (кстати, не избежал страшного конца), поэтому меры предосторожности были предприняты самые серьезные. Одна из них – потайные подземные ходы, потайные двери, ведущие туда из самых разных комнат. Итак…

Спускаемся по каменным ступеням вниз, вниз, вниз. Лестница, темная и узкая, ведет в длинное мрачное помещение, кажущееся бесконечным. Колеб-
лющееся скудное пламя свечи освещает серый каменный коридор. Холодно и сыро. Ужас подступает со всех сторон – есть ли кто за поворотом? Гулко отдаются одинокие шаги, и страх гонит вперед, в безопасную (или опасную?) темноту. Над головой многометровая толща земли, одна мысль об этом вызывает дрожь. И если остановиться на минуту, то видится в плохо освещенном узком лабиринте тень в военном мундире прусского образца – кажется, император вглядывается и вслушивается, ожидая всего – предательского шороха, тихих шагов врагов, заговорщического шепота. Иллюзия подпитывается знанием – знанием, что он одинок, что нет поддержки, что не перечесть недовольных его правлением, что и войскам его, созданным по идеальному, по его мнению, прусскому образцу, вряд ли стоит всецело доверять. И спасут ли, помогут ли возлюбленные масоны? Конечно, все это домыслы. О чем думал Павел I, спускаясь в свои тайные ходы, о чем мечтал, что предвидел, какие реформы планировал – бог весть. Хранит тайну безликий камень. И только призрак тает в неверном свете свечи…

…Мое воображение разыгралось не на шутку. А как иначе! Место такое. Кстати, в некоторых «закоулках» подземелья живет нимфа Эхо, хорошо знающая историю России. Например, если спросить: «Кто здесь правил?», она правильно ответит: «Павел, Павел…» А на вопрос: «Кто победил французов?» получим: «Кутузов, Кутузов…» Ну вот – не так все мрачно!

…И ТОЛЬКО СТЕНЫ

В настоящее время гатчинский замок, впрочем, как и все обиталища царственных семей, роскошен и величав. Он все еще в процессе реконструкции и с каждым годом хорошеет. Но есть в замке один, всего один зал, скорее даже галерея, необычная, напоминающая о том времени, когда только обнаженные, обгорелые стены возвышались над плацем, над озером, над парком. Там хранится память о страшных годах Великой Отечественной войны, когда Красногвардейск (так называлась Гатчина в советское время) был оккупирован фашистскими войсками в сентябре 1941 года. Концлагерь «Дулаг-154» раскинул свои щупальца на территории города, а в замке разместился госпиталь для немецких военных. Когда советские войска в январе 1944-го закрепились на подступах к городу, озлобленные фашисты заминировали, а потом подожгли замок – было разрушено две трети жилого фонда, дворцовые постройки, вырублено множество вековых деревьев. Освобождение этого исторического места Москва отметила артиллерийским салютом, а городу вернули название Гатчина.

Вот об этом времени молчаливо, но очень красноречиво рассказывает необычный зал, в котором сохранены стены, «выжившие» после боев и пожара. Они выстояли, построенные на века, и даже сохранили барельефы – обесцвеченные, израненные, но по-прежнему величественные. Находясь рядом с ними, вглядываясь в их рисунок, остро чувствуешь тонкую нить, связующую мастеров XVIII века, солдат, отбивших святыню, и нас, современных людей, приходящих сюда, старающихся понять и прочувствовать прошлое своей Родины. В этом зале, будто на поле боя после сражения, мечтаешь найти живое, радостное. И такое «цветное пятно» есть – работники музея воссоздали небольшое пространство того, прежнего убранства. Этот небольшой элемент интерьера словно говорит: все возродится, жизнь не закончится.

Времена меняются, годы уносят штрихи прошлого в Лету, но, если есть такие места, как Гатчина, машина времени не нужна – знание истории и умение фантазировать всегда с человеком.

…Кстати, в Гатчине у Павла Петровича – замок, а не дворец. А это существенно! Заглянем в словарь: дворец – монументальное парадное здание; замок – здание, сочетающее в себе жилые и оборонительно-фортификационные задачи. Как раз по склонностям и мнительности императора Павла I…

Светлана СНЕГИРЕВА

Фото автора, из открытых источников

На главную
Яндекс.Метрика