Зиля СУНГАТУЛЛИНА – известная советская и российская оперная певица (лирико-колоратурное сопрано), народная артистка России и Татарстана, педагог, профессор, заведующая кафедрой вокального искусства Казанской государственной консерватории им. Н. Г. Жиганова – много лет является наставницей мастеров оперного жанра. Наша беседа о чуде истинного искусства, жизни на сцене и о том, в чем состоит настоящая педагогическая задача.
– Зиля Даяновна, как начинался Ваш путь певицы?
– Мои родители не были профессиональными музыкантами, но в семье всегда звучали разные мелодии. Мама владела мандолиной, отец играл на баяне, и от него я узнала основы нотной грамоты. В доме был хороший радиоприемник, на волне «Маяка» мы всей семьей слушали классику. Я начала петь с раннего детства и, видимо, хорошо, так как отец сказал: эта девочка должна заниматься музыкой. Я очень благодарна родителям, отдавшим меня в экспериментальную школу-интернат, где я встретила первого учителя – Александра Ивановича Карпачева, давшего мне основы вокала. Затем было Уфимское музыкальное училище, и опять знаковый для моей жизни педагог – Лилия Ахметовна Каримова.
– Первый этап образования прошел успешно?
– Да. А вот при поступлении в консерваторию пришлось проявить характер. Дело в том, что на экзамен я опоздала. И ректор вуза Назиб Гаязович Жиганов, узнав, что мне только 18 лет, посоветовал прийти через пять лет. Это был достаточно сложный жизненный момент. Удалось добиться прослушивания у Валентины Андреевны Лазько, и оставалось только ждать. Понимая, что время идет, я поступила в Казанский педагогический институт на музыкальный факультет. Но обучение закончилось через полтора месяца. Назиб Гаязович все же нашел возможность для прослушивания, после чего я переводом пришла в консерваторию в класс Валентины Андреевны Лазько. Все произошло именно так, как и мечталось.
– Какие самые яркие события этого периода?
– Их было много. Среди прочего – учеба у педагога, подготовившего много замечательных певцов, я имею в виду Валентину Андреевну. Общение с Назибом Гаязовичем, с которым мы стали хорошими друзьями, что уж может быть ярче. Я пела во всех спектаклях Назиба Жиганова. А в своей десятой симфонии он специально для меня написал сольную вокальную партию. Новая фаза нашей творческой дружбы началась в 1983 году, когда он пригласил меня в консерваторию на место ушедшей Валентины Андреевны. Конечно, было немного страшно, все-таки педагогика – совершенно особая сфера деятельности. Можно быть замечательным певцом, но не состояться как учитель. Кроме того, мне пришлось заменить выдающегося педагога и взять ее учеников, что ко многому обязывало. Должна сказать: заработать уважение и стать авторитетным наставником для студентов, которые были чуть моложе меня, оказалось непростой задачей.
– Зиля Даяновна, поговорим о театральной деятельности. Довольны тем, что удалось?
– Я стала солисткой оперного театра в 1973 году, и примерно еще семь лет ушло на профессиональное становление, развитие голоса. После первой партии Церлины в «Дон Жуане» Моцарта был «Любовный напиток» Доницетти, затем «Алтынчеч» и «Джалиль» Назиба Жиганова. Репертуарный список рос довольно быстро, вбирая в себя новые произведения, новые роли. В «Царской невесте» спела партию Марфы, Маргариту в «Фаусте» Гуно, Дездемону в «Отелло» Верди, Розину в «Севильском цирюльнике» Россини. Вершиной, думаю, стала «Травиата» Верди, в которой надо владеть в четырех актах четырьмя разными голосами. А Джузеппе Верди – это своего рода оперный бог, человек, глубоко понимавший жанр оперы и природу голоса. Творчество итальянского композитора всегда развивает певца, дает возможность максимально глубоко раскрыть собственную природу. И я горжусь тем, что спела весь сопрановый репертуар Верди. В общем, спела все, что могла бы пожелать, кроме… Мадам Баттерфляй. К сожалению, когда я была готова к роли, в нашем театре уже сняли этот спектакль с репертуара.
– У каждой партии свое время?
– Да, голос должен развиваться естественным образом. И, если взяться за задачу, к которой ты пока не готов, можно сорваться и посадить голос. Мне в этом отношении повезло с режиссером театра Ниязом Курамшевичем Даутовым, настоящим, большим мастером, понимавшим проблему подбора репертуара и дававшим певцу время и возможность совершенствоваться без стресса и перенапряжения. Например, мне он сказал, что, прежде чем спеть «Травиату», нужно исполнить восемь партий, которые смогут подготовить меня к этому сложнейшему произведению.
– Вам довелось работать за пределами казанского оперного театра?
– Свое первое звание народной артистки Каракалпакии я получила, гастролируя с концертами в хлопковых полях. Меня так и представляли на афишах нашего театра, и только спустя некоторое время добавилось звание народной артистки Татарстана. Гастрольная деятельность, конечно, была, и довольно напряженная. В Германии исполняла русские романсы, в Париже пела Рахманинова, в Ирландии – католические арии, в том числе Аве Мария. И везде, на любой зарубежной площадке, в репертуаре обязательно были татарские произведения. В Париже романс Рустема Яхина приняли даже более тепло, чем Сергея Рахманинова, возможно, потому, что европейские слушатели вообще любят новое, неизвестное. Много интересного происходило и в России. Мне довелось слушать выдающихся солистов ведущих театров Москвы и Санкт-Петербурга и работать вместе с ними. В Казань приезжала Елена Образцова, солист Большого театра Владимир Атлантов, солист Московского музыкального театра имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко Олег Кленов, ведущая солистка Мариинского театра Ирина Богачева. Я пела с Марией Биешу, Тамарой Синявской, Ириной Архиповой.
– Когда Вы стали больше внимания уделять преподавательской работе? Какие открытия сделали для себя на новой стезе?
– В начале консерваторского периода я допустила ошибку, полагая, что надо как можно больше показывать примеров правильного пения. Однако довольно быстро пришло понимание важности сохранения уникального тембра певца. Можно и нужно развивать культуру исполнения, изучать специальные технические приемы. Но тембр – как человеческое лицо. Он всегда уникален, это главное достояние любого артиста. Очень важно научиться устанавливать психологический контакт с учеником. Педагогика – совершенно особенная деятельность, которой надо учиться, поэтому сегодня я вместе с другими ветеранами консерватории стремлюсь помочь молодым преподавателям в нелегком деле. Мне есть что им передать, среди моих учеников много лауреатов крупных международных конкурсов, мои ребята поют в хороших театрах, достойно приняв на себя роль носителей оперной культуры. Сегодня я председатель жюри движения «Созвездие – Йолдызлык», часто приглашают в жюри различных конкурсов. Горжусь и своей причастностью к созданию гимна Татарстана. Когда проходил конкурс, меня попросили выступить музыкальным экспертом, и я проделала очень сложную работу – пропела порядка 300 версий гимна перед общественной комиссией. Навсегда отложилось в памяти участие во Всемирном экономическом форуме в Давосе в составе российской делегации, где мы с Ренатом Ибрагимовым для руководителей государств мира семь часов пели на шести языках.
Мои дни, как и прежде, насыщены яркими событиями и интересной деятельностью. Я прожила сотни жизней на сцене и продолжаю работать, передавая свой опыт молодежи.
– Зиля Даяновна, благодарю Вас за беседу и от всей души желаю Вам крепкого здоровья и творческого долголетия!
Наталья ЭЛЛЕР
Архивные фотографии предоставлены ТАГТОиБ им. М. Джалиля